Вышел журнал «Проблемы Дальнего Востока» №3, 2021 г. [электронная версия].
Содержание
Общество российско-китайской дружбы
Мельников И.И. Выдающийся опыт КПК — достояние всего мира
Круглый стол
Круглый стол «100 лет КПК»
Политика
Сун Чжихао. Китайские частные охранные компании: возможности деятельности в Центральной Азии
Экономика
Салицкий А.И. Два контура: Китай ответил на вызовы 2020 года
Акимов А.В. Топливно-энергетический баланс стран Восточной Азии на фоне мировых тенденций
Кранина Е.И. Государственная программа КНР по противодействию климатическим изменениям
Государство и общество
Графов Д.Б. Неформальные связи в бюрократии Японии как вызов легализму и имперсонализму
Трощинский П.В. Первый Гражданский кодекс нового Китая: вопросы теории и практики
Шепенко Р.А. Правовое регулирование налоговых отношений, осложненных иностранным элементом, на Тайване
Савин С.З., Косых Н.Э., Солодкая Е.В. Особенности государственных стратегий России и Китая в сфере охраны психического здоровья на примере ювенальных депрессий
Дискуссионная трибуна
Кожухова К.Е. «Стратегическая культура» в научном дискурсе Китая
Теория и методология
Кузнецов Д.В. «Острая сила» в современном политическом дискурсе стран Запада и внешняя политика России и Китая
Российский Дальний Восток
Фомин М.В., Безвербный В.А., Селезнёв И.А., Лукашенко Е.А., Микрюков Н.Ю., Мирязов Т.Р. Пространственное развитие регионов Приамурья: социальный аспект
Научная жизнь
Осетрова М.Е., Поленова А.Л., Семина Л.И. О XXV конференции корееведов России и стран СНГ
Приуполина Е. Международная научная конференция «Исследуя российско-китайские отношения в 2010‑х: роли и взаимные ожидания»
Кранина Е.И. Ежегодная всероссийская научная конференция Центра социально-экономических исследований Китая ИДВ РАН «Социально-экономические итоги выполнения 13‑й пятилетки КНР (2016–2020 гг.) и задачи 14 пятилетки (2021–2025 гг.)»
Иконникова Е.А., Добрычева А.А. «Образование и диалог культур в многоязычном пространстве Азиатско-Тихоокеанского региона». I международная научно-практическая конференция
Юбилей ученого
Академику Владимиру Степановичу Мясникову исполнилось 90 лет
Юбилей Вадима Ивановича Шабалина
Выдающийся опыт КПК — достояние всего мира
Мельников Иван Иванович
Победа Великой Октябрьской социалистической революции в России оказала большое влияние на передовые слои китайского общества. Созданная в 1921 г. КПК быстро завоевала авторитет и возглавила борьбу китайского народа за национальную независимость и социальный прогресс. После образования КНР, проведения социалистических преобразований и реформ под руководством КПК Китай стал второй экономикой мира, добился успехов в политической, экономической, социальной, научной и других сферах жизни. Сегодня Коммунистическая партия Китая формулирует глобальные задачи, имеющие важное значение как для народа Китая, так и для всего человечества. Россия и Китай поддерживают создание справедливого и многополярного мироустройства, их отношения становятся все более крепкими и доверительными. Важную роль в развитии российско-китайских отношений играет Общество российско-китайской дружбы.
Китайские частные охранные компании: возможности деятельности в Центральной Азии
Сун Чжихао
В статье рассмотрены некоторые аспекты сотрудничества Китая со странами Центральной Азии. Описаны потенциальные угрозы для деятельности китайских граждан в регионе. Проанализирована деятельность китайских частных охранных компаний на международном уровне в целом, и особенности их функционирования на территории Центральной Азии. Через сопоставление с российскими и американскими частными военными компаниями показаны главные достоинства и недостатки китайских компаний и возможные направления повышения эффективности их деятельности в Центральной Азии.
Два контура: Китай ответил на вызовы 2020 года
Салицкий Александр Игоревич
В начале 2020 г. экономическая ситуация в Китае выглядела довольно мрачно. Темпы роста скользили вниз, росла инфляция, страна столкнулась с оттоком капитала и снижением курса национальной валюты. США фактически вынудили Пекин к подписанию весьма несбалансированного торгового соглашения 15 января. Еще одной проблемой для Китая стала ситуация в Гонконге, где после семи месяцев беспорядков оппозиция победила на муниципальных выборах. В довершении всего в Ухане возник очаг неизвестной опасной инфекции.
В статье главным образом рассматриваются социально-экономические аспекты китайского ответа на внутреннюю и международную обстановку в течение 2020 — первых месяцев 2021 гг. Особое место отведено осмыслению нового положения Китая в мировой экономике, определившегося в течение 2020 г.
В марте 2020 г. несмотря на эпидемию и экономические трудности в КНР началась работа над очередным 14-ым пятилетним планом социально-экономического развития на 2021–2025 гг. и программой развития до 2035 г. Позднее, в мае, незадолго до отложенной с марта сессии ВСНП Си Цзиньпин выдвинул идею «двух контуров» («двойной циркуляции»). Суть этой концепции позднее была раскрыта в пояснении лидера страны к рекомендациям пятого пленума ЦК КПК 19-го созыва по поводу14-го пятилетнего плана и программы развития. Позднее термин «два контура» был закреплен в документах сессии ВСНП в марте 2021 г.
Возникновение и принятие на вооружение концепции «двух контуров» означает преимущественную опору на внутренний контур воспроизводства по сравнению с внешним. Старая стратегия основывалась на использовании внешних рынков и внешних ресурсов, она помогла Китаю стать «мировой фабрикой». Однако времена и Китай изменились: внутренний рынок страны теперь имеет немалый потенциал развития, в то время как за рубежами страны распространяются тенденции к протекционизму и деглобализации.
Топливно-энергетический баланс стран Восточной Азии на фоне мировых тенденций
Акимов Александр Владимирович
Четыре развитые экономики Восточной Азии: КНР, Япония, Республика Корея, Тайвань образуют крупный мировой центр потребления топливно-энергетических ресурсов, имея весьма ограниченные запасы ископаемого топлива, кроме угля в КНР. Топливно-энергетический балансы этих стран схожи. Они имеют значительную долю импорта ресурсов, включая высокотехнологичный импорт сжиженного природного газа, и высокую долю потребления угля. Все эти страны используют современные технологии, включая атомную энергетику и возобновляемые источники энергии, но политика этих стран в отношении современных энергетических технологий различается.
Государственная программа КНР по противодействию климатическим изменениям
Кранина Елена Ильинична
После пандемии COVID-19 самой сложной и потенциально наиболее опасной экологической проблемой в XXI веке стал климат-кризис, который выражается в росте средней годовой температуры, частоте и интенсивности экстремальных природно-климатических явлений: засух, наводнений, смерчей, резких оттепелей, заморозков, таянии ледников и т.д. Все эти явления наносят значительный ущерб природе, человеку и экономике. Климатические изменения связываются с усилением «парникового эффекта» — суммарного роста концентрации парниковых газов в атмосфере в результате хозяйственной деятельности человека, промышленных, транспортных, сельскохозяйственных выбросов, сведения лесов и деградации земель.
Несмотря на то, что причины происхождения пандемии COVID-19 и климатических изменений пока остаются невыясненными, а предлагаемые гипотезы никем не доказаны, мировое сообщество обвиняет КНР в экологической недобросовестности. В силу сложившихся исторических обстоятельств, Китай действительно является крупнейшим производителем парниковых газов. На его долю приходится около 30% всех мировых выбросов — вдвое больше, чем у США, он загрязняет воздух больше, чем все европейские страны вместе взятые, а за последние 20 лет выбросы CO2 росли в шесть раз быстрее, чем в остальном мире. Доля страны в мировом объёме выбросов парниковых газов существенно выше доли в мировом ВВП (около 19,35%), это означает, что у неё «сильный углеродный след» и требуются особенные усилия по его сокращению.
В статье предпринята попытка проанализировать новый этап строительства «экологической цивилизации» КНР — разработку национальной климатической программы для достижения нулевого углеродного следа к 2060 г. Программа 14‑й пятилетки (2021–2025 гг.) и основные направления развития КНР до 2035 г. содержат комплекс мер, которые должны помочь выполнению обязательств, принятых на Парижской конференции по климату в 2015 г. Кардинально решить экологические проблемы КНР намерена к 2035 г. — эта задача была поставлена на состоявшемся в октябре 2017 г. XIX съезде Компартии Китая: «С 2020 по 2035 год за 15 лет упорной борьбы… коренным образом улучшится экология», — пообещал Генеральный секретарь ЦК КПК, Председатель КНР Си Цзиньпин. В целях защиты экологии он потребовал «ужесточить стандарты по выбросам загрязняющих веществ», призвал «создать диверсифицированный механизм компенсации экологического ущерба на основании рыночных принципов» — тем самым расходы на восстановление окружающей среды переложены с плеч государства на экологически неблагополучные предприятия. На открытии 4‑й сессии ВСНП 13-го созыва 5 марта 2021 г. Си Цзиньпин заявил, что «Китай готов запустить новый процесс глобального управления климатом и биоразнообразием и содействовать построению сообщества единой судьбы на Земле».
Неформальные связи в бюрократии Японии как вызов легализму и имперсонализму
Графов Дмитрий Борисович
В статье анализируются характерная для Японии неформальная система отношений «Дзиммяку» (Jinmyaku). Сутью её является коллективная лояльность, на ней основана и практика перехода «Амакудари» (Amakudari) отставных чиновников на высшие посты в корпорации и компании, регулированием которых они занимались в министерствах. Считается, что Amakudari позволили правительству эффективно управлять бизнесом и стали одним из факторов японского экономического чуда. Однако после серии скандалов 1990‑х годов отношение к подобной практике стало меняться, она все больше связывались с коррупцией. В 2008 году закон о Национальной гражданской службе запретил чиновникам в течение двух лет после увольнения переход в компании, с которыми они имели контакты, работая на госслужбе. Исключения были возможны только по разрешению Национального кадрового управления. Но практика Amakudari продолжалась неофициально, и даже сейчас нельзя сказать, что она ушла в прошлое.
Автором ставится задача определения роли Amakudari и Jinmyaku с точки зрения институциональной и сетевой теорий. Проводится сравнительный анализ с неформальными отношениями, известными в арабских странах — «Васта» и Китае — «Гуаньси». Исследуется вопрос о рациональных и традиционных мотивах сохранения групповой лояльности. В статье делается вывод о том, что чиновники Amakudari сохраняют неформальные групповые отношения с остающимися на государственной службе чиновниками, преследуя личные интересы, и эти групповые отношения бросают вызов легализму и имперсонализму, которые составляют бюрократический характер государства.
Первый Гражданский кодекс нового Китая: вопросы теории и практики
Трощинский Павел Владимирович
1 января 2021 года вступил в силу первый в истории Китайской Народной Республики Гражданский кодекс. Процесс кодификации гражданского законодательства был начат в КНР еще в 50‑е годы ХХ века, однако в силу различных обстоятельств кодекс так и не был принят. Лишь благодаря инициативе генерального секретаря ЦК КПК Си Цзиньпина работа над содержанием крупного кодифицированного акта правотворчества в гражданско-правовой сфере была успешно завершена и китайский парламент утвердил его в мае 2020 года. Своего рода «экономическая конституция», под которой понимается Гражданский кодекс, призвана регулировать широкий круг гражданско-правовых отношений, всесторонне защищать законные права и интересы широкого круга их участников. Появление Гражданского кодекса в правовой системе Китая явилось важнейшим событием в истории страны, оно осуществилось в рамках широкомасштабной кампании по укреплению законности, усилению принципа верховенства права, управлению государством на основе закона. Содержание Гражданского кодекса КНР представляет значительный теоретический и практический интерес как для российской юридической и синологической наук, так и для всех соотечественников, работающих с Китаем и в Китае. Его исследование требует глубокого погружения в китайскую политико-правовую действительность, понимание основ государственного управления в новую эпоху, учета специфики правовой культуры, правосознания китайских граждан и правоприменительной практики.
Правовое регулирование налоговых отношений, осложненных иностранным элементом, на Тайване
Шепенко Роман Алексеевич
Провозглашение базовых свобод, рост военных расходов, стихийные бедствия и эпидемии, а также плохое управление являются причинами нехватки публичных доходов. Для решения проблемы, обычно со ссылкой на глобальные вызовы на двустороннем и многостороннем уровнях, выдвигаются различные инициативы, направленные, в первую очередь, против налогового избежания.
Решение данной проблемы невозможно в одностороннем порядке, поэтому заключаются международные договоры или в них вносятся изменения. Специальные правила против налогового избежания находятся в повестке дня властей различных государств. Применительно к непризнанным государствам и территориям с особым статусом существует определенная специфика в регламентации. Некоторые из таких субъектов являются даже членами международных организаций, но не обладают разветвленной сетью международных договоров, содержащих налоговые положения.
Право КНР дает соответствующие примеры. Властям материкового Китая удалось не только надлежащим образом сформировать правовые основы регулирования налоговых отношений с Гонконгом и Макао, но и решить вопрос с Тайванем.
В настоящей статье на основе нормативного и академического материалов, с учетом практики других государств и территорий, рассмотрены вопросы правового регулирования налоговых отношений, осложненных иностранным элементом, на Тайване. Выделяются два уровня такого регулирования: национальный и международный. Можно утверждать, что Тайвань следует общим подходам и тенденциям в вопросах устранения двойного налогообложения и предотвращения налогового избежания. Очевидно, что отсутствие дипломатического признания государства не является определяющим для характеристики состава правовых предписаний.
Особенности государственных стратегий России и Китая в сфере охраны психического здоровья на примере ювенальных депрессий
Савин Сергей Зиновьевич
Косых Николай Эдуардович
Солодкая Евгения Валерьевна
В статье рассматриваются социально-правовые проблемы психического здоровья населения России и Китая на примере расстройств депрессивного спектра. Актуальность проблемы вызвана широким распространением заболевания, сложностью диагностики на раннем этапе, растущими рисками суицида. Проблема является крайне важной в большинстве стран мира. Сравнительный анализ правовых проблем в двух странах в сфере профилактики психического здоровья, проведенный на макросоциальном уровнях посредством параллельных социологических и психологических исследований в Хабаровском крае и провинции Хэйлунцзян КНР, показал существенное различие в государственном подходе соседних стран Дальнего Востока. В провинции Хэйлунцзян модель превенции подростковых депрессий внедрена и имеет высокую эффективность.
«Стратегическая культура» в научном дискурсе Китая
Кожухова Кира Евгеньевна
Понятие «китайская стратегическая культура» появилось в научном дискурсе КНР в начале XXI столетия, через несколько лет после его концептуализации западными учеными в середине 90‑х годов XX века. Китайские политологи стали трактовать стратегическую культуру своей страны с присущей Поднебесной особой спецификой. В результате в содержание данного концепта было включено не просто следование традициям и особенностям национального менталитета при решении вопросов войны и мира, а понимание конфуцианского принципа гармонии в китайской военной стратегии. Понимание указанных особенностей помогает осмыслить «китайскую стратегическую культуру» и обеспечивает возможность выявления логики и смысла поведения КНР на международной арене. Исследование «китайской стратегической культуры» предполагает использование ряда методов научного познания. Ретроспективный анализ позволяет раскрыть генезис понятия «китайская стратегическая культура». Цивилизационный анализ использовался для выработки понимания проявления традиционных ценностей в политике. Сравнительный анализ обеспечил выявление особенностей восприятия «стратегической культуры» в китайском научном дискурсе. В качестве инструментов выявления общего и особенного в понятии «китайская стратегическая культура» был использован метод аналогии.
«Острая сила» в современном политическом дискурсе стран Запада и внешняя политика России и Китая
Кузнецов Дмитрий Владиславович
В статье рассматривается концепт «острой силы», в т.ч. применительно к внешней политике РФ и КНР, проводимой в русле «мягкой силы». В последние годы в политическом дискурсе стран Запада получила распространение идея, согласно которой «острая сила» — это альтернативный вариант «мягкой силы», реализуемый авторитарными государствами (Китай, Россия, Иран и др.). Использование «острой силы» имеет своей целью подрыв и дискредитацию демократических режимов в странах Запада и, прежде всего, в США. К инструментам «острой силы» чаще всего относят: межличностные обмены, культурные мероприятия, образовательные программы и развитие крупных медиа-проектов, имеющих глобальный охват (Russia Today, Sputnik, Институты Конфуция и др.). Широко используются возможности глобальной сети Интернет, в особенности, социальные сети (Facebook, Twitter и др.). Пропаганда, фальсификация данных, манипулирование и искажение информации, кибер-атаки, — все это проявления использования «острой силы». Появление концепта «острая сила», а также его использование в современном политическом дискурсе в странах Запада, является одним из элементов фактически объявленного в последние годы курса США на конфронтацию с РФ и КНР. На наш взгляд, концепт «острая сила» следует рассматривать как пропагандистское клише, используемое странами Запада в отношении действий, осуществляемых РФ и КНР в информационной среде, превратившейся в «поле битвы» в разворачивающейся новой «холодной войне» («Холодная война» 2.0).
Пространственное развитие регионов Приамурья: социальный аспект
Фомин Максим Витальевич
Безвербный Вадим Александрович
Селезнёв Игорь Александрович
Лукашенко Елена Адольфовна
Микрюков Николай Юрьевич
Мирязов Тимур Робертович
В статье рассматриваются актуальные проблемы пространственного развития российского Приамурья — Хабаровского края, Амурской области и Еврейской автономной области. Проведён анализ экономического и демографического положения приамурских регионов, приводятся результаты полевого социологического исследования, проведённого авторами в данных регионах в сентябре 2020 года, а также — для сравнения — данные регионов севера и юга Дальнего Востока по результатам анкетирования в августе-сентябре 2019 года. Выборка построена на основе модели, с использованием ключевых характеристик генеральной совокупности, базируется на принципах квотно-пропорционального и территориального методов. Общий объём выборки — 659 респондентов. Эмпирический объект исследования — взрослое население регионов. Рассмотрено социальное положение населения Приамурья, миграционные настроения и отношение к трудовым мигрантам из-за рубежа, оценки экономической ситуации и динамики развития ключевых предприятий мезорегиона. В статье рассмотрены основные причины массовых миграционных настроений. Серьёзной проблемой — осознаваемой местным населением — остаётся и социальное расслоение в регионах, растущая дифференциация по уровню доходов. Население Приамурья остро чувствует рост неравенства доходов в мезорегионе и указывает на дефицит социальной справедливости как на важный фактор в мотивации переезда на новое место жительства. Фактически, для удержания и притока населения в Приамурье, необходимо поддерживать в этих регионах уровень жизни населения выше, чем в европейской России. Отдалённость и более суровые климатические условия Дальнего Востока требуют компенсаторных механизмов и в других сферах.